Алиса в городах / Alice in den Städten 1974

Четвертый фильм двадцативосьмилетнего немецкого режиссера голландского происхождения, снятый им задолго до своей мировой известности, может показаться почти любительской лентой (черно-белая, в оригинале — на пленке 16 мм) с простым, бесхитростным, явно незамысловатым сюжетом.
Журналист Филипп, который приезжает в США для того, чтобы сделать репортаж об Америке, понимает, что не в состоянии ухватить, запечатлеть, познать суть всего «американского». В аэропорту он встречается с молодой женщиной, которая просит присмотреть за своей девятилетней дочерью Алисой. Только позже выясняется, что от девочки просто хотели избавиться. Путешествие по Западной Европе в поисках некоей бабушки сближает Филиппа и Алису, привязавшихся друг к другу в отчужденном мире городов, вокзалов, аэропортов, самолетов, поездов, машин, дорог, мостов, бензоколонок, гаражей, домов, комнат в отелях... Все проносится мимо, оставаясь на моментальных фотографиях, сделанных при помощи поляроида, каким-то фантастическим, внеземным, опустошенным пейзажем, лишенным души и человеческого присутствия. Двое странствующих в этой современной урбанистической одиссеи — разочарованный в своей жизни и работе репортер, а также «подкинутый ребенок», своего рода «Алиса в стране чудес» (хотя их путь больше напоминает сошествие в ад). Они словно брошены, оставлены на произвол судьбы, вынуждены полагаться лишь сами на себя, противостоя не только обстоятельствам, но и бросая своеобразный вызов «бегу времени», надеясь обрести утраченное равновесие, «положение вещей».
Скромный и непритязательный фильм «Алиса в городах» кажется маленьким шедевром, а точнее — непроизвольной, спонтанной триумфальной одой самой природе кино, его подлинной сущности, заключающейся не только в «запечатлении времени», но и в «консервации» ускользающих мгновений, в наивно-иллюзорной попытке победить в схватке с быстротекущим потоком бытия. Это можно уподобить лишь бесконечному стремлению человечества познать истину существования, скрытый смысл предназначения. Произведение Вима Вендерса относится к феноменам кинематографа, загадочно простым и неисчерпаемо многозначным, словно сама действительность, мелькающая по обе стороны от странника, будь он пеший, в автомобиле или на корабле, как Одиссей.